Профессор социологии Джеймс Ричардсон: ярлыки «секта» и «деструктивный культ» как социальное оружие
В ответ на обращение общественной организации «Кавальер» в рамках борьбы с религиозным экстремизмом газетой «Нераскрытые преступления» был проведен ряд интервью с экспертами в такой многодисциплинарной сфере науки как религиоведение. Одним из гостей проекта стал американский социолог, профессор социологии и юриспруденции в Университете Невады в Рино, основатель кафедры социологии и криминалистики, директор программы криминалистики Джеймс Ричардсон.
Журналист: Что такое «секта» и «деструктивный культ»? Где используются данные понятия и с какой целью? Можно ли эти понятия назвать научными?
Джеймс Ричардсон: Я считаю эти понятия ненаучными и называю их социальным оружием. Они используются против определенных групп, которые кому-то не нравятся. По сути это попытка взять под социальный контроль осуждаемые группы или группы, которые не нравятся тем, в чьих руках власть.
Журналист: Существуют ли, с научной точки зрения, критерии, согласно которым можно сделать выводы, что та или иная организация является сектой, или определенное лицо – сектантом?
Джеймс Ричардсон: Прикладное определение «секты» следующее. Это религиозная группа, может, даже политическая, поскольку это понятие используется и на политической арене. Например, кто-то может по-своему интерпретировать определенные понятия, использующиеся лидерами религиозных обществ и создать новую группу. Если взять так называемую антикультовую литературу, то критерии «сект» и «культов», которые там описаны, следующие: наличие авторитарного лидера, «промывание мозгов» адептам и пр., но это не имеет никакого отношения к прикладному определению «секты». Само слово «секта» – почитаемое понятие в истории социологии религии. Оно означает группу, отколовшуюся от мажоритарной группы, и здесь существует свое понятие истинности, которое, по мнению ее членов, искажено в мажоритарной группе.
Журналист: А могут ли журналисты делать подобные заключения?
Джеймс Ричардсон: По идее, они не должны, но они это делают. Многие журналисты заинтересованы в том, чтобы их имя было напечатано, а работы продавались большим тиражом. Они следуют за тем, что считается популярным, модным. И в западных странах стало модным атаковать группы и обвинять их в самых разных вещах. Я исследовал СМИ и могу сказать, что многие журналисты просто печатают то, что говорят представители антисектантского движения. Некоторые занимаются более добросовестной работой, например, берут интервью у таких людей, как я, и у моих коллег, которые тоже занимаются похожей исследовательской деятельностью. Но, несмотря на это, субъекты, являющиеся членами антисектантских движений, очень легко срабатываются со СМИ и тесно с ними взаимодействуют. В таком случае на журналистов может быть заведено уголовное дело, но это бывает редко. Чаще всего кто-то дает им отпор, например, дает интервью на телевидении. Есть некоторые журналистские организации, где установлены нормы поведения журналистов. Это очень сложно и долго, но их можно призвать к этическим принципам в правовой плоскости, при условии, что журналист является членом официального профессионального журналистского сообщества. Я наблюдал такой случай в Австралии. Крупная газета в Мельбурне закончила тем, что была вынуждена писать опровержение изданной ранее статьи, на саму газету и журналиста было возбуждено дело со ссылкой на этические нормы. Было даже заседание суда, где я давал показания. Издание было вынуждено написать отказ от своей статьи и попросить прощения. Такое случается редко, это очень тяжело и занимает много времени. Лучшее, что можно сделать – опровергнуть обвинение и сделать это достоянием общественности. Но это дается непросто, поскольку редакторы новостных газет, спонсоры телевизионных каналов оставляют за собой право решать, что выпускать в эфир, а что нет. Поэтому такое происходит очень редко.
Журналист: Сегодня существует множество случаев дискредитации ряда организаций посредством клеймления их ярлыками «секта» и «культ», в том числе, коммерческих, без каких-либо на то оснований, а также распространения ложной информации об организациях и отдельных лицах. Как Вы считаете, зачем это делается?
Джеймс Ричардсон: Я могу сказать так. Если вы умеете вешать ярлыки «секта» или «культ» на людей и организации, то у вас появляется над ними некая власть, по сути у вас появляется право брать их под социальный контроль, что приводит к ужасающим последствиям. Если человек принадлежит к какой-то обычной религии, то он может отстаивать свои права на свободу вероисповедания, прописанные в конституциях разных стран мира. Но если кто-то говорит, что это не религия, а «секта» или «культ», то человек теряет эту защиту, и вы можете делать с ним все что угодно, например, ударить и даже убить, причем некоторые люди будут считать, что это нормально, ведь он является членом ужасной «секты». В таком случае это самое страшное, потому что если кто-то скажет, что вы являетесь членом «секты» или «культа», то как вы докажете, что это не так? Вы можете приводить какие-то аргументы, но если на вас уже повесили этот ярлык, то СМИ распространят эту информацию в обществе. По сути вы уже связаны по рукам и ногам, если на вас повесили этот ярлык.
